До революции дом № 40 на улице Щедрина принадлежал генералу Трусову, затем здесь находился приют для девочек, потом, уже перед войной, – Дом младенца. Во время войны его переоборудовали в столовую для школьников. В школе выдавали пропуск на её посещение, но только тем, чьи отцы или матери были на фронте. Мой отец воевал, потому мне «повезло» – пропуск у меня был. Мы ходили туда обедать. Садились за стол, нам выдавали 400 граммов хлеба по карточкам, ещё давали по 2 кусочка хлеба, суп, второе – картошка или макароны, иногда с котлетой, и чай.
Когда ждали горячее, эти 400 граммов хлеба съедались. И первое, и второе ели без хлеба. А эти два кусочка тащили домой. На крыльце стояли ребята, которые не имели пропуска. Такие же голодные… И часто они обыскивали нас, «сытых», и отнимали хлеб. А потом в Рязани появились дети из блокадного Ленинграда. Их поселили в детприёмник (ул. Щедрина, 4), но сами они ходить не могли из‑за сильного истощения. Страшная картина: идёт женщина и ведёт-несёт в каждой руке по 2–3 ребёнка… У них был отдельный вход и отдельный зал. А на третье им давали не чай, как нам, а какао. А мы – завидовали…
Мать работала портнихой в военторге. У неё был высший разряд. Шила для офицеров. Сотрудников «Военторга» кормили в своей столовой, у меня туда тоже был пропуск. Так и ходил из одной столовой в другую. Голодно было. Очень. Некоторые ребята ходили отоваривать карточки в магазин на Либкнехта. Нередко до дома хлеб не доносили – съедали по пути, сами того не замечая…
Анатолий Иванович Турбин
Comments are closed, but trackbacks and pingbacks are open.