Садовая, 26

Наш дом именовали «дворянским гнездом». В нём жила княжна Ольга Всеволодовна Кропоткина (как раз под нами). Дом сохранился и по сей день. Правда, сейчас весь в лесах, его ремонтируют. Уже не раз его перестраивали. Раньше это был дом с двумя белокаменными крылечками. Два огромных парадных крыльца. В советское время всё было перестроено, искалечено. Я сама в нём родилась и выросла.

Моя бабушка, Ильинская Юлия Владимировна, дочка священника Ильинского Владимира Ивановича. Он служил в Сретенском храме в Скопине. У него было два высших образования: механико-математический и теологический факультеты МГУ. Бабушка – очень верующий человек, она всегда меня водила в храм, при этом не возражала против того, что я вступала в пионеры, комсомол. Да и сама всегда ходила на демонстрации, парады. Вышла замуж она за Дмитрия Васильевича Тюнеева, из древнего дворянского рода Тюнеевых. Они жили в дворянском доме. Сегодня в Скопине сохранились остатки, «останки», руины усадьбы, сада, аллеи, где росли ветла и каштаны. В 1937 году моя бабушка с дочкой (моей мамой) и мужем переезжают в Рязань. Вот в этот самый дом.

И в этом доме раньше жили все дворяне, и очень часто ночью приезжал «чёрный воронок» и забирал людей, а уже наутро вселялись в эти квартиры новые люди. Они вселялись в их квартиры, спали в их кроватях, носили их одежду. А старожилам дома угрожали, что напишут куда надо, и их заберут. Во дворе была сложная обстановка.

Даже их дети, бегая во дворе, часто называли нас «недобитые буржуи». Хотя мы к ним относились хорошо. Бабушка всегда всех кормила во дворе. Сварит огромную кастрюлю картошки, выйдет во двор и кричит: «А ну, детвора, налетай!!! Картошка с хлебушком. Пора подкрепиться».

Бабушка жила в постоянном страхе, что её тоже заберут. У неё наготове был узелок: сухари и тёплые носки. До 1961 года не могла спать спокойно, вздрагивала и просыпалась при каждом звуке.

Брат бабушки, Константин, был военным инженером и работал в Грозном. Когда начались репрессии, он написал письмо родителям и предупредил их, что его, как и его коллег, возможно, скоро арестуют… Так и случилось – он погиб в сталинских лагерях.

Мы мало с кем дружили. В основном с Ольгой Всеволодовной Долгих (княжной Кропоткиной). Она – потомок Петра Алексеевича Кропоткина, который был анархистом. Их род произошёл от Рюриковичей. Я застала ещё всех её бабушек. Одна из них – Кублицкая Софья Рафаиловна, вышедшая за князя Кропоткина, которого в 1923 г. расстреляли. Тёте Оле тогда был 1 год. Они обладали огромной, богатой библиотекой. Моя мама с Софьей Рафаиловной и бабушкой читали вместе на французском языке романы. В нашей семье все играли на пианино.

Моя мама, Галина Дмитриева Тюнеева, родилась в 1925 г. в Скопине. Мама закончила школу № 7. Во время войны мама входила в добровольческую дружину. У неё была боевая сумка, противогаз, и как только раздавался тревожный сигнал – вой сирены – она должна была явиться в штаб. Основная задача тушить крыши зданий. Они залезали на крыши и тушили очаги возгорания. Она со своей двоюродной сестрой Тамарой ходили дежурить в госпиталь. Классом рыли окопы, заготавливали дрова для всего города. После войны, с 1945 года, начала работать в библиотеке Дома офицеров, поступила в заочный библиотечный институт и закончила его в 1952 году. Вышла замуж. С 1954 года стала заведующей библиотекой. Стаж 42 года. Фонд библиотеки был очень «богатый». Имелись старые издания из телячьей кожи, прижизненное собрание Менделеева (1902 г.). Мама все собрания книг помнила наизусть. И когда я была маленькая, я лазила по этим полкам и с восторгом смотрела на эти книги.

Моё детство прошло в дружной, культурной среде. Я бывала на всех мероприятиях, организованных мамой, мы ходили на все театральные постановки.

Елена Юрьевна Ежова